Город

…прошлое погибало, будто колеблясь, подтачивая себя изнутри, исчерпывая себя ежеминутно, но не будучи в состоянии исчерпаться раз и навсегда…

Габриэль Гарсия Маркес «Сто лет одиночества»

Вы сталкивались когда-нибудь с усталостью? Не той, которая с успехом исправляется отдыхом и расслабляющим массажем, а той, что нельзя вылечить даже самым сильным лекарством - любовью. Она словно трясина поглощает тебя целиком, не давая ни малейшего шанса послать зов о помощи. Чем больше усилий прилагаешь, чтобы выбраться из нее, тем сильнее она засасывает внутрь.

Страшное состояние: безысходность, тоска, обида – вечные спутники каждого действия и поступка. Без них невозможно съесть утреннюю кашу, прогуляться на свежем воздухе, прочитать свежую газету, и даже накормить кота. Внешне ничего не изменилось. Все те же люди, одни и те же события повторяются изо дня в день, но ощущения другие. Словно каждая клеточка истошно вопит об омерзительной всепоглощающей пустоте.

Как могли послиться подобные чувства в сердце Города, еще полвека назад наполненного страстью и величием? Долгие года он был крупнейшим торговым центром, куда стекались товары со всех концов планеты. Китайский шелк индийского происхождения и натуральный каучук соседствовали на складах с гречихой и малиновым вареньем. Каждый день был наполнен радостной кутерьмой, а вечер приносил успокоение.

Словно опытная соблазнительница, море водило Город за нос, то приветливо наполняя сети местных рыбаков, то запугивая их непогодой. Ни увещевания, ни угрозы не помогали. Именно поэтому все попытки наладить добычу рыбы потерпели крушение. Товары, товары и только товары являлись кровью, живительной влагой, благодаря которой Город жил и развивался. Причем львиной долей этих товаров были… морепродукты, привозимые со всех концов планеты.

Итак, это был большой порт, наполненный складами, верфями, заводами по производству рыбных консервов, офисными зданиями, торговыми рядами, почтовыми службами. Все это занимало настолько много места, что люди вынужденно ютились в маленьких пятиэтажных халупах. Там, где могло разместиться не более одного человека, жила целая семья: папа, мама и их малолетние ребятишки. Всем приходилось работать, будь ты школьник или пенсионер! Иначе просто не выживешь, цены выше некуда. Вольготно себя чувствовали в Городе только туристы, которым специально выстроили два-три крупных отеля и четыре пансионата.

- Привет, милая! – ну как молодой грузчик мог пропустить мимо красавицу-метиску? Весь день он урывками читал, а потом сам себе пересказывал содержание вчерашней лекции по прикладной физике. Завтра семинар и лабораторная, сегодня сплошные коробки с кальмарами, и вдруг это нежно-коричневое создание.

- Добрый день, сэр. Советую Вам выполнять свою работу, а то глядишь, без последних штанов останетесь, - девица дернула плечиком и ушла, послав на прощание воздушный поцелуй. Безусловно, симпатичный мальчик приглянулся ей, но разве может она обратить внимание на простого рабочего? Нет, ей нужен был статус и деньги.

Однако спустя пару дней свидание состоялось, а через год они прошли через древний африканский обряд, раз и навсегда связавший их судьбы. В тот же год Город впервые ощутил давящую усталость. Радости, горести, болезни и счастье людей не волновали больше его душу, на смену удивлению и восторгу пришло безразличие. Снять тоску помогло море. Стоило только погрузить опухшие ноги в прохладную воду, как мощная волна свежих сил обрушилась на улицы-жилы. Началась глобальная стройка! На месте развалюх, опрометчиво примостившихся на самом берегу, вырастали новые многоэтажные здания.

Оживленный водоворот жизни ненадолго спас Город от боли и одиночества, пока однажды он не обнаружил себя стариком, сидящим по колено в воде, и никого это не волновало. Ушлые людишки расположили все свои строения выше уровня причала, который обозначал самое высокое место, куда могла добраться морская вода. Бессилие и ярость охватили Город, и он начал мстить! Жителей по порядку посетили: эпидемия экзотической болезни, небольшое землетрясение, нашествие уличных кошек, засуха и, наконец, беспорядки.

Люди бежали в Столицу, спасаясь от напастей, самой страшной из которых стало разорение. Как только первая волна фанатов хлынула на улицы, торговцы начали закрывать лавки, а бизнес-центры установили пропускную систему. Все усложнилось, когда к футболистам присоединились нацисты, они отлавливали приезжих в темных тупиках и издевались над ними. Так, спустя всего полгода после свадьбы в одном из переулков нашли избитую девушку-метиску, которую муж – молодой выпускник местного университета, тут же увез на другой край страны.

Город наблюдал за это с пустой ухмылкой, но даже злорадство не доставляло ему удовольствие. Теперь он мог позволить себе только сидеть на берегу, уткнувшись головой в колени и мечтать о прошлом. За какую-то пару лет он одряхлел и зарос плесенью. Куда делся порт? Где торговцы? Не было ни шёлка, ни бумаги, ни конины. Все, кто мог, разъехались, прочие сбились в озлобленные кучки и держались друг от друга подальше.

Спустя десять лет центром городской жизни стал небольшой заводик по производству винишка. Производство сюда привез столичный толстосум, спасающийся от домогательств налоговой. Поначалу жители ругали его на чем свет стоит, а потом вдруг резко взяли и повеселели. В каждом доме ежедневно проходило какое-нибудь гуляние с разбитыми носами в конце.

Постепенно Город стал совершенно другим. Вместо оживленных и радостных лиц, по улицам ползали тени, озабоченные вопросом: «Где бы, что и как урвать?». Как грибы росли казино, множились секты, друзья становились врагами, семьи распадались. Несчастны были и те, кто успели сбежать отсюда еще в самом начале распада. Тоска передавалась по линиям электропередач, по самым потаенным струнам человеческой души. И выхода из нее никто не видел.

Заводик начал хиреть. Чтобы поддерживать видимость деятельности перед налоговой некоторые цеха переоборудовали под холодильные камеры, куда из соседнего поселка завозили рыбу на переработку. И ладно еще, если после разморозки она не воняла! «Возродим былое величие!» - гласили плакаты по всему городу, а рядом с буквами красовалась консервная банка из-под сайры. Алкогольный и рыбоперерабатывающий завод в одном лице – мудреная вещь, но Городу было уже все равно.

Тоска торжествовала! Вместе с усталостью и злостью они устроили себе настоящий пир. Они глотали не прожевывая сердца и души живых существ, попадающихся им на пути. Вино, паленая водка, поддельный табак, оскорбленные иностранцы – все это должно было рано или поздно привести к гибели ненавистного Города со всеми его благородными порывами.

Городу было все равно, жить или умирать. Все едино, ибо ничего нельзя поменять. Алчность, лень, глупость царят в мире людей, которые никогда особо не прилагали усилий для того, чтобы наладить рыбный промысел, даже когда с морем заключалось соглашение. Креветки, лососи, сайры, селедки сами могли бы заплывать в расставленные им ловушки, дабы выжил вид, но люди лишь разводили руками, стоя на берегу и рассуждая о «дороговизне». Проще ввозить, чем самим ловить, это намного сложнее.

Все должно было плохо закончиться. Опустевший порт, заросшие паутиной склады, толпы бессмысленных существ гуляющих по улицам Города оказались лишь первой ласточкой надвигающейся катастрофы. Море не выдержало равнодушия людей и наградило их страшнейшим наводнением. Волны носились как угорелые по самым отдаленным районам, сметая все на своем пути. Среди людей пышным цветом расцвела паника, успокоить ее не моги ни спасатели, ни техника.

Охлажденный морской водой, Город принялся смывать с себя усталость, морщины начали разглаживаться, и настоящая сила проснулась в самых далеких глубинах души. Жажда жизни заставила его бороться с подпольными фабриками, производящими игрушечные пистолеты из химических отходов, оконную краску из контрабандных лаков и прочую нечисть.

- Ненавижу китов, - кричал карапуз, пытаясь скормить свою порцию Булату – небольшому фокстерьерчику.

- Красная рыба очень полезна, - убеждала его мать-смугляночка.

С недавних пор их жизнь в Столице стала ее тяготить. Захотелось снова пожить у моря, но муж никак не хотел возвращаться туда, где сутки напролет учил лекции под запах привозных кальмаров.

- Кит – это не рыба, – уверенно произнес мальчуган. Буквально вчера в детском саду им рассказывали о том, какие млекопитающие живут под водой.

- Это кит, а кета, - произнес с улыбкой отец, только что пришедший с работы. Клюнув жену в щеку, он принялся подавать своему сыну пример, как надо есть ужин.

- Как дела? – за десять лет жизни, метисочка не разучилась немного робеть перед мужем.

- План практически одобрен, через полгода мы возвращаемся в Город.

- Да?

- Да, но не переживай, мы едем туда ненадолго. Новый мэр прикрыл все ларьки с водкой и выделил кучу средств из бюджета под мелкие бизнес-проекты. Все, кому не лень закупили себе рыбацких лодок, сетей и прочей рыболовной снасти. Так что теперь есть к чему применить изобретенную мною технику. Мне только необходимо будет наладить стабильное производство, и мы вернемся сюда.

Три года спустя старый Город окончательно помолодеет. Прежде всего, возродится торговля; батист и пшено, тростниковый сахар и уголь заполнят свежепостроенные склады. Бизнес-центры преобразуются в оживленные культурные центры, где сосредоточатся не только чопорные офисы, но и аккуратные кафе, тренажерные залы, танцевальные студии, сувенирные магазинчики. Здесь все оживет, начнет двигаться, порхать, дышать и радоваться.

Над всем этим будет царствовать производство соленого лосося, технологию приготовления которого еще в бытность грузчиком изобрел молодой директор рыбоперерабатывающего завода. Его мечта воплотится в реальность прежде всего потому, что сам Город почувствует свою глубинную связь с морем, подружившись с ним раз и навсегда. В конце концов, убежать друг от друга они никогда не смогут.